Сыктывкарские общественники 2 марта посетили заседание Сыктывдинского районного суда в селе Выльгорт. Поводов было два: проверить доступность суда в рамках акции «Суд глазами граждан» и принять участие в слушаниях по заявлению общественника Николая Дидюка.
Суть дела такова. В середине ноября прошлого года сотрудник ГИБДД остановил Дидюка за то, что он якобы переходил дорогу в неположенном месте. По словам Дидюка, сотрудник был без нагрудного знака и не представился, поэтому сесть в машину патрульной службы общественник отказался. Вместо этого он предъявил удостоверение ветерана ФСИН и сообщил, что будет жаловаться. Сотрудник попытался не дать Дидюку уйти, завязалась потасовка, после которой общественнику стало плохо с сердцем. Протокол за правонарушение, который на него все-таки составили, Дидюк решил оспорить в суде.
В зал заседаний общественников Игоря Сажина и Вячеслава Слюсарева пропустили спокойно. Николая Дидюка сопровождал правозащитник Эрнест Мезак, который представлял сторону защиты. В коридоре ожидали два свидетеля — сотрудники ГИБДД. Заседание шло гладко до того момента, как начался опрос первого свидетеля. Сергей Мальцев (он как раз и был тем сотрудником ГИБДД, который пытался задержать Николая Дидюка), перед тем как дать показания, поинтересовался, кто присутствует в зале. Судья Татьяна Глобу пояснила, что заседание открытое, а значит, на нем могут присутствовать слушатели. Ей также пришлось объяснить Мальцеву, по какому административному делу его пригласили на заседание, потому что сам он не помнил.
— А напомните мне дату, или можно прочитать там лист [в материалах дела], — предложил свидетель.
После того, как судья напомнила дату, когда произошел инцидент, Мальцев вспомнил, что работал в этот день со своим напарником Красновым и остановил Дидюка за переход дороги в неположенном месте, а позже пытался его задержать, «преграждая ему путь».
— А вы можете нарисовать схему — где находились вы, где находилась машина? — поинтересовался Эрнест Мезак.
— Это нужно ходатайство заявлять, — ответила судья.
— Предоставьте мне план, а я все покажу, — предложил свидетель.
— Из объяснений совершенно непонятно, где произошел инцидент, где был Краснов, где был свидетель, — пояснил Мезак.
Судья сказала, что может предоставить схему, которую нарисовал Дидюк. Мальцев сослался на то, что он «не художник и рисовать не умеет».
— Это же связано с вашей работой, вы же каждый день схемы рисуете? — удивился правозащитник.
Судья тут же обвинила Мезака в пререканиях, попросила занести замечание в протокол и выложила на стол схему, нарисованную Дидюком. Сергей Мальцев и Николай Дидюк показали, где они находились. Заодно выяснилось, что автомобиль располагался задом к тому месту, где Дидюк переходил дорогу, поэтому заснять правонарушение не было возможности.
— Как по-вашему, Дидюк нормальный человек? — обратился к Мальцеву правозащитник.
— Вопрос снимается! — вмешалась судья, после чего между ней и Эрнестом Мезаком завязалась перепалка.
— Я поясню, — не останавливался Мезак, — свидетель говорит, все хорошо было видно.
— Вопрос снят судом!
— Я хочу, чтобы свидетель объяснил, зачем Дидюку при хорошем освещении…
— Так, снимается вопрос!
— Вы его не выслушали!
— Выслушала: зачем Дидюку нужно было пересекать дорогу?
— Да, при стоящей машине ГИБДД. Как свидетель объяснит это обстоятельство, у вас что, каждый день…
— Еще раз говорю, что вопрос снимается.
— Могу вообще уйти, если нужно.
— Я вас пока не выгоняла.
— Я хочу понять, почему вопрос снят.
— Суд считает, что он не имеет отношения к делу, у него предположительный характер.
— А что тогда имеет отношение к делу? Свидетель без вашей помощи даже даты не вспомнил, вы ему подсказывали.
— Это право суда.
— Конечно, свидетелю подсказывать можно, вопросы снимать тоже можно, — возмутился Мезак, после чего судья объявила ему еще одно замечание за пререкания.
— Скажите тогда, у вас улицы в Выльгорте хорошо убирают?
— Может, конкретную дату определим? — предложила судья.
— Зачем, когда свидетель даже дату инцидента не может вспомнить. Хорошо ли убирают улицы этой зимой? В тот день брустверы были? Сколько было снега?
— Вы замеряли? — поинтересовалась судья у свидетеля.
Тот ответил отрицательно и предположил, что высота бруствера могла равняться 20 сантиметрам.
— Зачем Дидюку при его комплекции идти через этот 20-сантиметровый бруствер? — спросил Мезак, но судья и этот вопрос сняла.
— У вас телефон оснащен видеокамерой, — продолжил защитник, — почему вы не сняли, как Дидюк переходит в неположенном месте?
Последовала продолжительная пауза.
— Допускается это? — спросила Мальцева судья.
— Допускается, но я же не видеооператор, я фиксировал визуально, — подтвердил свою способность видеть Мальцев.
На вопрос Мезака о том, кто еще был свидетелем правонарушения, сотрудник ГИБДД указал на своего напарника.
— Как же он мог видеть, если сидел в машине спиной к вам? — удивился правозащитник.
— Через зеркало заднего вида.
— С чего вы взяли, что он мог видеть?
— Он мне сам говорил.
— А, вот как. А еще свидетели были, незаинтересованные?
— Он не знает, — ответила за Мальцева судья.
— Как вы можете прокомментировать заявление Дидюка? — задал Мезак следующий вопрос.
— Ну он это в свою защиту утверждает, — отозвался Мальцев.
— А почему суд должен поверить вам, а не ему?
— Суд снимает этот вопрос! — в очередной раз сказала судья.
— Вы сказали, что я показал удостоверение сотрудника ФСИН, — обратился к свидетелю сам Дидюк, — я старый уже человек, я…
— Так, не надо никого воспитывать, — прервала его судья, — оценивать будет суд.
— Без вашей подсказки свидетель даже дату не может вспомнить, — повторил Эрнест Мезак, после этого судья удалила его из зала за неоднократные нарушения.
За свою защиту взялся сам Дидюк. Он спросил у свидетеля, почему у него не было нагрудного знака, почему он не представился и потащил его в машину, не предъявив претензии.
Мальцев отвечал, что нагрудный знак у него был, представился он по форме и объяснил суть правонарушения.
— Вы были на службе, занимались профилактикой, почему на автомобиле не были включены проблесковые маячки?
— Мы находились на освещенном участке дороги, их не надо было включать, — ответил свидетель.
— Когда я предложил пройти в дежурную часть сыктывдинского РОВД, почему вы отказались идти?
— Я предложил ему пойти, но он понял, что я не отстану, и сказал, что ему плохо.
— Секундочку, — прервала их судья, — вам задали вопрос, почему вы отказались пойти в отдел. Было ли такое предложение и действительно ли вы отказались?
— В отдел мы предлагали проехать. Но ему плохо стало.
— Зачем было надо мной издеваться и четыре раза меня валять в снегу? — полюбопытствовал Дидюк.
— Я пытался его поднять, когда увидел, что ему плохо, он садился на корточки, — ответил Мальцев, обращаясь к судье.
— А был ли бруствер там, где мы стояли — между машиной и магазином «Лесхоз», где я вам показывал свое удостоверение пенсионера ФСИН? — спросил Дидюк.
— Не было, — отрезал свидетель.
— Да он и сейчас там есть! — возмутился пенсионер ФСИН.
— Без комментариев! — воскликнула судья.
Но в этот момент кончились не только комментарии, но и вопросы к свидетелю. Николай Дидюк попросил вернуть в зал Эрнеста Мезака, чтобы опросить второго свидетеля, но судья отказала и перенесла заседание на 15 марта.
— Эх, Эрнест, — сокрушался Игорь Сажин, выходя из зала суда, — а могли бы сегодня и закончить.
Цитата... " он предъявил удостоверение ветерана ФСИН."
Елена Соловьёва ошибается, но ей простительно, она же женщина. Удостоверения ветерана ФСИН не существует в природе. Есть " Пенсионное удостоверение ФСИН" или удостоверение " Ветерана труда". Вот когда так безграмотно пишут, всегда остаются вопросы, кто это был? Догадайтесь сами.
"но ей простительно, она же женщина"
Есть такое дело, к женщинам у нас относятся снисходительно, им многое прощается. Даже УК РФ к ним более снисходителен, чем к мужчинам: за одно и то же преступление женщина всегда получает меньше. Больше 20 лет общего режима женщина не может получить ни за что. Несколько лет назад в Екатеринбурге судили 39-летнюю даму, убившую 17 человек: убивала молотком из корыстных побуждений. Суд отмерил ей 20 лет общего режима - по 1 году и 2 месяца за каждого убитого. То есть, эта дама выйдет на свободу с чистой совестью будучи ещё не старой, сможет выйти замуж за какого-нибудь богатого старичка и будет принимать цветы и поздравления с Женским днём. Нет сомнения, что мужик за 17 трупов получил бы пожизненный срок и провёл бы он его не на общем режиме, а на самой строгой зоне.